Автор: Юлия Любановская, кандидат филологических наук, доцент БФУ
Есть произведения, к которым, хочешь или не хочешь, будешь возвращаться раз за разом, удивляясь тем новым смыслам, которые открываются и становятся тебе понятнее лишь с возрастом, и поражаться, как же ты умудрился не заметить их раньше
Поэтому у «Маленького принца» Антуана де Сент-Экзюпери много лиц: для детей это добрая сказка, для подростков – грустная, для взрослых – исповедь или притча, которую каждый для себя растолкует по-своему. Именно из-за этого театральная работа над притчей всегда трудна. Прежде всего, это образы, которые сложно в буквальном смысле визуализировать, ну и многослойность контекста.
Можно поздравить театр Николая Захарова «Содружество актёров» с целой серией удачных решений, которым сложная геометрия зала не только не мешала, но и помогала. Вытянутое между двумя, если не тремя, партерами сценическое пространство режиссер поделил надвое, что позволило уйти от однолинейной трактовки событий, последовательной смены мизансцен, к чему-то новому, полифоничному, многоголосому, создать тот самый иммерсивный эффект погружения, о котором академические театры пока только мечтают.
Особо порадовал прозрачный воздушный полог, отделяющий сцены из прошлого и воспоминания героя от суровой реальности войны, крушения, возможно, смерти.
Можно только догадываться, что режиссер постановки – Николай Александрович Захаров — говорит нам этим образом: о жизни среди иллюзий или о тонкости и бренности наших привязанностей, а может, о полотне повествования, которое незрячие мойры прихотливо прядут, растягивают и сминают по воле случая.
Я бы выбрала последнее, особенно с учетом того, что сюжетная фабула несколько раз кардинально меняется, как жизнь человека в переломный момент, то растягиваясь неимоверно в самые тяжелые минуты на пороге смерти, то сжимаясь в секунды воспоминаний о детстве, счастье и любви, вихрем проносящихся в голове.
Для этого постановщику пришлось чуть отойти от литературного канона и добавить монологи на основе личных записок и дневников автора. Переговоры в прямом эфире летчика с базой, выяснения отношений с любимой девушкой заземлили сюжет, провели понятные параллели. Впрочем, вставки оказались столь ювелирно подобранными, что невольно ловишь себя на мысли – это что-то новое или просто пропущенное тобой в прошлый раз по беспечности?
Режиссер многое оставляет на волю зрителя: считать ли троицу в предваряющей интерлюдии олицетворением судьбы, рока и случайности? Видеть ли в маленьком мальчике лишь детские воспоминания героя или все-таки квинтэссенцию души?
Принять ли происходящее как прозрение или как предсмертный бред умирающего? Считать ли вдруг появившегося в теле спектакля шамана образом ангела смерти, искусителя или судьей, который есть в душе каждого, кто взвешивает свои плохие и добрые поступки?
И не похожа ли пустыня на нашу взрослую жизнь без целительной влаги сочувствия и любви?
Вообще, постановочная группа очень бережно относится к первоисточнику. Потрясающая работа костюмера – камзол Маленького принца не только точно воспроизводится по рисункам в книге в части цвета и силуэта, он точно передает ту милую, чуть несуразную долговязость, что была следствием малых живописных талантов Экзюпери, самостоятельно сделавшего их для сказки.
Впрочем, все костюмы выше позвал, чувствуется долгая, со смыслом, тщательная проработка каждой детали. Хочется еще раз похвалить бутафора за внимание к деталям: тут тебе и колосья ржи, и леечка, и фантастический звук поющего песка и воды в шаманском бубне. Особое спасибо за «самолет» — нарочитая условность конструкции дает возможность по ходу видеть в нем то летательный аппарат, по никелированный операционный стол, то мавзолей несбывшихся надежд. Равно решение сделать песчаные барханы из материи – просто, элегантно и красиво. Благодаря ему пустыня становится еще одним персонажем – коварным и зримым – судя по тому, как публика замирала каждый раз, когда ноги актеров опасно зарывались в складки.
Впрочем, публика на спектакле замирала много – очень интересной и неожиданной была работа хореографа, которому в отсутствии слов у проходных персонажей пришлось взять на себя заботу о выразительности. Вот уж во истину: нет слов, одни эмоции, но зато очень убедительные.
И конечно, завершить отзыв следует словами большой благодарности актерскому составу. Режиссеру удалось собрать на проект замечательный коллектив, выглядевший очень достойно.
Разумеется, главной новостью стал дебют 9-летнего Владимира Липилина, пронзительно светлого и очень убедительного. Благодаря его энергетике, уверенности и абсолютной расслабленности в мизансцене взрослые партнеры сами выглядели более искренними и непосредственными. Но и понятно: на контрасте с детской прямотой любой профессиональный прием, манера выглядели бы нарочито фальшиво.
С другой стороны, надо отдать должное и взрослой части ансамбля – играть с ребенком в сцене ответственно, тревожно, необычно, вдвойне «переживательно» за себя и партнера. Но все выложились и справились, что радует.
И особое спасибо Александру Юргину за Лиса – образ его персонажа, уже по книге обаятельного фаталиста и философа, заиграл для меня новыми неожиданно теплыми оттенками иронии и самоиронии, что надо считать актерской находкой, ведь «зорко только сердце»…
Автор: – Юлия Любановская , кандидат филологических наук, доцент БФУ
#PostFactum от театра Николая Захарова «Содружество актёров»
Вечером 7 мая, после премьеры спектакля «Маленький принц», мы собрали театральное сообщество для встречи с режиссёром и обсуждения премьеры. Умные, добрые, красивые люди нашего города бурно обсуждали каждую деталь постановки.